Самба [СИ] - Павел Матисов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ладно, вы развлекайтесь, — бросил я мизучи с журавлем и потянул Химари вперед за руку.
Ноихара — приятное место. Нет суеты, больших толп народа, пробок, выхлопов от заводов и фабрик. Одно и двухэтажные домики с частными владениями, коттеджные поселки. С другой стороны, сходить в городе решительно некуда. Удивительно, откуда здесь так много молодежи. Хотя район который год показывает рекордные результаты в сельском хозяйстве не без помощи Тосигами. Даже вроде бы сотрудничает с государственным агропромышленным институтом. Пожалуй, в таком месте было бы неплохо завершить свой жизненный путь. Сейчас же хотелось больше развлечений, в кинотеатр или аквапарк сходить, но Ноихара могла похвастать лишь небольшим концертным залом, парком развлечений для детей из батута да парочки аттракционов. По крайней мере, никакие типовые макдаки сюда еще не добрались. Все больше аутентичные японские заведения — раменные, бары саке, магазинчики сладостей и прочее.
Химари не выпустила мою руку, и мы так и гуляли по улицам протянувшегося на десяток километров города из сборных деревень. Вскоре мы достигли центра местной цивилизации в виде торгового центра в окружении нескольких пятиэтажек и многочисленных мелких заведений.
— Химари! Парня себе нашла, наконец! Давайте я вас угощу данго бесплатно, — улыбнулся нам мужчина за прилавком.
— Спасибо, дядя Такеру!
— Держите.
— Спасибо, — поблагодарил я, принимая две палочки с горячими вкусными шариками. — Вот так и должны развиваться отношения. Сначала встречи, свидания, объятья и поцелуи, потом постель и все остальное. А не наоборот, как у нас с тобой.
— Столько люди выдумали разного. Ведь проще все намного, — Химари в один укус проглотила шарик данго.
— Может и так…
Мы неспешно пошли дальше, наслаждаясь подарком. Правильно говорят — на халяву и уксус сладкий.
— Химари-тян! — окликнул нас женский голос. Возле магазинчика, торгующего выпечкой, стояла пожилая женщина в кимоно.
— Бабушка Рико!
— Арэ, а как же твой милорд, о котором ты все уши прожужжала?
— Это милорд и есть, бабушка Рико! У нас свидание! — прижалась ко мне бакэнэко.
— Ма-а, значит, Амакава-кун? Ты уж пригляди за нашей непутевой егозой.
— С удовольствием.
— Подождите секунду…
Старушка вскоре вернулась и передала нам два пирожка такояки в бумажной обертке:
— С рыбой, твои любимые, Химари.
— Спасибо, бабушка Рико!
— Идите, развлекайтесь, молодежь.
Мы прошли буквально пару десятков метров, как кошку снова окликнули:
— Химари, за рыбкой пришла? Заходи, только вчера свеженькую привезли!
Возле рыбно-мясной лавки ошивался бородатый мужчина средних лет.
— Мря-м! (ура!) Нет, никак не могу сейчас зайти. На свидании я с милордом Амакава-сама. Да и живот полный уже, — спутница потрясла в воздухе недоеденным такояки.
— Ясно. Заходи, как проголодаешься.
— Конечно, дядя Цунибо!
Да уж, такое впечатление, что Химари в городе каждая собака знает. Стоит отметить, что любой местный пес, который подмечал бакэнэко, мгновенно бросался наутек. А вот коты и кошки так и ластились, что и не удивительно. На заборе вокруг частного дома как раз валялся толстый котяра:
— Ня!
— Привет, Мусаму, как ты тут поживаешь?
Химари протянула руку и потрепала животное по холке. Я с подозрением уставился на зверюгу:
— Ты говорила, что твоим отцом был простой дикий кот?
— Ня-а. (да-а).
— И что, многих местных котов ты тут охмурила?
— Нет! Я не какая-то гуляща кошка. Милорду токмо дозволено гладить меня.
Я нежно погладил Химари по мягким волосам. Кошка в ответ прижалась ко мне всем своим телом и принялась вылизывать шею. Неужели это так приятно? Я наклонился вперед, и сам провел языком по гладкой коже шеи бакэнэко.
— Нья-я… (а-ах…)
Рядом вдруг почувствовалась разрушительная водная магия, отчего мы поспешили разорвать объятия. Это уже на уровне рефлексов, при виде врага. Разумеется, это оказалась Сидзука, смявшая какое-то металлическое ограждение в маленький аккуратный шарик.
— Демоны ревности — страшные создания…
Мы бродили около двух часов по округе. Посмотрели торговый центр еще раз, заскочили к Шино в «Сумчатый рай». Кейс для Ди-ниджу еще не пришел. Я купил себе кожаный портфель для документов, Химари от сумки отказалась. Далее прошлись по парку, где на скудных аттракционах резвилась стайка ребятишек.
— Милорд, пойдемте попрыгаем!
— Э-э, батут же только для детей…
— А, Химари, проходи! — радушно пригласил внутрь билетер.
— С милордом можно?
Мужчина оглядел меня с ног до головы:
— Да ему и полтинник не дашь. А то у меня тут такие кабаны под сотню кило прыгают, а мне потом латай заплаты. Проходите, только недолго.
— Спасибо, дядя Тошиюки!
Химари подпрыгнула метра на три, сделала идеальное сальто и приземлилась в пружинистую поверхность батута. Затем снова взлетела на несколько метров вверх.
— Милорд, что стоите?! Глядите как весело! — с широкой улыбкой прокричала бакэнэко, кувыркаясь словно заправский акробат.
Да уж, особенно весело прыгают твои манящие шары. А и черт с ним. Подумаешь, несолидно. Скинув купленные вещи, я залез внутрь. Химари резвилась вокруг меня, норовя легонько коснуться или толкнуть в сторону. Я в долгу не оставался, и, используя небольшое усиление светом, пытался повалить оппонента на батут. Не тут то было. Даже падая головой вниз, Химари умудрялась изворачиваться и приземляться на все четыре лапы. В этой игре у меня нет ни единого шанса.
Ди-ниджу, которого я оставил перед входом на батут, исполнил заводной и даже немного безумный марш одной старой песенки с почти единственной репликой «Push the tempo». Очень хорошо подходило под хаос скачущих на батуте детей, меня и аякаси.
Вскоре к нам присоединилась Сидзука, Кагецуки остался наблюдать снаружи. Бьюсь об заклад, эта лоли проскользнула сюда также бесплатно, используя свое обаяние. Юбка кошки и платье змеи высоко взметывались, открывая вид на исподнее, но в данный момент мы просто дурачились как малые дети и не обращали внимание на мелочи.
За полчаса я реально выдохся, да и энтузиазм закончился. Мы еще раз поблагодарили Тошиюки-сан и направились обратно в сторону особняка. На небе стали собираться черные дождливые тучи, немного похолодало. Когда мы добрались до леса, что расстилался вокруг особняка, Химари потянула меня в сторону с дороги:
— Милорд, хотела показать одно место я…
Бакэнэко вела меня по узкой тропинке. Заросли травы щекотали открытые ноги, иногда приходилось нагибаться, уворачиваясь от ветвей. В округе Ноихары в основном преобладали широколиственные деревья: дуб, клен, ясень, липа, каштаны. Вот грибы все какие-то малознакомые. Только по памяти Юто узнал гроздь шиитаке на стволе дерева.
— Это тот самый обрыв, с которого я упал! — вспомнил я
